Блог

В конце ноября екатеринбургский детский музыкальный «Живой театр» представил премьеру спектакля-мюзикла «Лев и Мышка-Никудышка». В основе постановки лежит басня Эзопа «Лев и мышь, приносящая благодеяние». Пожалуй, спектакль можно назвать прекрасным фундаментом построения, понятным и приятным языком, морально-этических норм для маленького человека. Над постановкой работали драматург Ирина Максимова, композитор Марианна Мягкова, хореограф-постановщик Егор Михайлычев, художники по костюмам Евгений Банных и Мария Масловская, художник-постановщик Евгений Банных. Режиссуру осуществила Светлана Бреус в тандеме с Александром Пантыкиным. В день премьеры Светлана рассказала о «послевкусии» от работы над первым в ее практике детским музыкальным спектаклем.

— Светлана, премьера состоялась, зал аплодировал, вы довольны результатом?
— Пока нахожусь в состоянии невесомости. Не могу облечь свои чувства в слова. И очень сложно идентифицировать слово «довольна» с собой. Скорее, я сейчас удивляюсь и радуюсь тому, что этот спектакль, сложный и по существованию, и по декорациям, все-таки удалось собрать в срок и выпустить. Есть понимание и ощущение завершенности некоего этапа работы. Вся команда — большие молодцы. Пока фокусируюсь на этом. Но я, как режиссер, безусловно, вижу, над чем еще можно подумать и поработать.
— Что, вам кажется, просит доработки, что хочется поменять, дотянуть?
— В нашем спектакле мы стремимся к буффонадной форме существования. Это преувеличение, шаржевая игра. Актерам необходимо держать множество задач. Если взглянуть на постановку внимательно, то можно увидеть, что у артистов на сцене практически нет того, за что можно было бы спрятаться: ни чашек, ни ложек, ни столиков — никакой бытовой истории. А чем условнее сцена, тем большими профессиональными навыками должен обладать исполнитель. И наш спектакль практически целиком держится на актерах. Мы создали декорационно сложное решение — лесосцена, лесоцирк, лесошоу. Художник предложил сложнейшую конструкцию — и она мне очень нравится. Но работать в таком пространстве крайне не просто. Поэтому у актеров колоссальный объем задач, огромное количество объектов внимания. Например, нужно правильно поработать с тканью: верно ее ухватить, поверить самому и убедить зрителя, что это сугроб, а не тряпочка. Конечно, в перспективе актеры будут все лучше уживаться с предложенными обстоятельствами. Это как в новой квартире при выключенном свете, ты идешь на ощупь и натыкаешься на все углы. Со временем, узнавая каждый сантиметр пространства, ступаешь по нему все более уверенно. Сейчас мы все осторожно изучаем, познаем, привыкаем. И когда будем двигаться уверенно, то проявится в полной мере задуманная буффонада. Но я и сегодня была приятно поражена. Артисты меня удивляли своими находками. Я хохотала вместе с публикой, потому что отключился во мне режиссер и включился внутренний мой ребенок. Это было очень круто. Зерно посажено, теперь будем смотреть, как оно прорастет. К слову, когда я училась, мой мастер говорила так: «Десять премьерных спектаклей отыграем, затем начнем работать». Со временем мы поправим то, что не видно пока. Для маленького зрителя вообще все должно быть очень четко: 2+2=4, а черное — это только черное. Но при этом крайне важно такого зрителя увлечь, заинтересовать.
— Интерактивная история вплетена в действие для наибольшего включения публики?
— Конечно, мы намеренно это сделали. У нас же «Живой театр», живая музыка, живые актеры и живое общение с залом.
— Кстати, о музыке: театр не отходит от изначально поставленных задач: именно живая музыка должна сопровождать все спектакли?
— Да! Все. Пять музыкантов сопровождают и наш спектакль. Они находятся в темной комнате за сценой. В прямом смысле темной! Только представьте себе, ведь они не видят артистов. Высочайшая концентрация! Музыканты внимательно слушают, что происходит на сцене. Они должны не просто вовремя вступить, а правильно музыкально войти в действие актера. Это мой первый музыкальный спектакль с оркестром. И первая работа с таким маленьким зрителем. Было непросто, но я восхищена коллективом, который умеет потрясающе сплоченно работать.
— Ставить спектакль в «Живом театре» вас пригласил его художественный руководитель Александр Пантыкин?
— Да. В чудесный весенний день мне позвонил Александр Александрович. Я была удивлена этому звонку. И до сих пор не знаю, почему именно на меня пал выбор. Вот так, с удивления, все началось, и до сих пор не перестаю удивляться, как все получается.
— Вы сами подбирали команду для спектакля?
— И за это очень благодарна Александру Пантыкину и главному режиссеру театра Сергею Пантыкину — профессиональный и творческий подход к моей работе. Выражая свое мнение, они при этом всегда позволяли действовать так, как я считала нужным. Это доверие очень помогало. И артистов я подбирала сама, через кастинг-тренинг. Мне было очень важно не просто поставить актеров на роли, исходя из прошлого их опыта, но раскрыть их возможности, основываясь на этом опыте.
— С чем вы приступали к работе? У вас оказалась в руках пьеса и…
— Были «наметки» пьесы, которую мы задумали с Александром Александровичем. Затем подключили драматурга Ирину Максимову. И она уже довела материал до реального текста. То есть, по сути, это суперавторская работа: инсценировка, музыка, персонажи. Но за основу мы брали басню, написанную Эзопом столько столетий назад! Удивительно, что не меняются истины, остаются важными все те же ценности. И в наше время то, о чем писал древний грек, актуально: порой при переменах судьбы и самые сильные мира сего нуждаются в самых слабых. Мы постарались донести до нашего маленького зрителя эти истины в легкой и доступной для них форме. Мне кажется, нам удалось достигнуть цели — публика внимательно смотрела, дети с удовольствием общались с героями, верили им, и ругали, и поддерживали. Спектакль будет жить, я в этом уверена. Такие повествования и в той форме, которую мы предложили, необходимы для воспитания малышей.